Белая цапля (Egretta alba)

Наевшись и отдохнут, белые цапли медленно направляются в глубину заповедных зарослей, туда, где, окруженная непроходимыми тростниками, среди затопленного ивового леса находится гнездовая колония,

Пробраться в колонию, даже зная ее место, трудно.

С криком, помогая себе крыльями, бежит по воде лысуха и скрывается в плотной стене зелени. Чомга с полосатым птенцом на спине с испугу ныряет в воду. Все слышнее глухой гомон. Заросли обрываются у плеса, сплошь покрытого ряской. За ним видны корявые ивы с торчащими в стороны сухими сучьями, с обломанными вершинами. На ветвях и стволах деревьев белые потеки птичьего помета. Шапками темнеют гнезда бакланов. С громким карканьем пролетают несколько ворон. Напуганная появлением человека, слетела с гнезда лысуха и с тревожным криком скрылась в зарослях. Вороны тут же пикируют на гнездо. Одна ворона полетела с яйцом в клюве, другая, третья. Пропала кладка. Вот почему в местах гнездовых колоний птиц человек должен появляться лишь тогда, когда выведутся и подрастут птенцы, когда им не опасны будут набеги ворон.

В кронах деревьев раздаются встревоженные голоса взрослых птиц, тонкое стрекотание птенцов. Птенцы у всех цапель и караваек уже подросли, им не страшны вороны.

В куртинах рогоза и тростника белые цапли живут бок о бок со своими рыжими сестрами. Великая осторожность заставляет белую цаплю поселяться вдали от крикливых собратьев. Да и питание у побережий многочисленных островов лучше. Все чаще встречаются небольшие колонии в приморской части дельты. Удаленные от протоков, где гудят моторы рыбаков, на отмелях и в тростниковой крепи островов поселения белых цапель невелики по числу гнезд. Ведь чем больше птиц в одном месте, тем чаще привлекают они внимание людей. А это опасно. И поэтому колонии цапель рассеяны по всей дельте Волги.

В небольшом поселении гнезд не более двадцати. Они в тростнике, невысоко над водой. В одном бледно-голубые яйца. Крупные, почти оперившиеся птенцы - в другом. Гнездовой период у цапель сильно растянут. Но что это? В одном из гнезд остатки скорлупы. На ворону не похоже, серая ворона расклевывает широкое отверстие посредине яйца, а здесь яйца разгрызены. Между куртинами завалы из прошлогодних старых стеблей тростника. Местами они образуют плотный настил из принесенных ветром стеблей, перепутанных, частично сгнивших, но еще прочных. По нему-то и проникает в колонию енотовидная собака. Ее завезли в дельту Волги в конце 30-х годов. Сейчас она настолько расплодилась, что сильно вредит, особенно птицам, гнездящимся на земле. Но как попал сюда, за десяток километров от берега, этот разбойник, остается загадкой.

Наконец подбираюсь к гнезду белой цапли. В нем три довольно крупных взъерошенных птенца. Они направляют клювы в мою сторону и готовятся к защите. Достаю из кармана плоскогубцы и алюминиевые кольца. На каждом кольце номер и серия, а также выбиты слова: "Сообщи Москва". Изловчившись, хватаю одного птенца. Он больно впивается острейшими когтями в руку и крепко сжимает ее. А клювом норовит достать лицо. Цапли умеют защищаться. 

Быстро надеваю кольцо, зажимаю плоскогубцами и стараюсь водворить недовольно стрекочущего, вырывающегося птенца в гнездо. Проделываю то же самое с остальными и отхожу от гнезда. Воды почти по пояс, но она уже не такая прохладная, как в мае. Взрослые птицы в тревоге с криком кружатся над гнездовьем. Как можно скорее стремлюсь покинуть колонию.

Впереди лето, вылет молодых птиц из гнезда, первые самостоятельные полеты.

К концу июня, а особенно в июле по всей дельте Волги, по отмелям у островов яркими белыми украшениями будут радовать взор эти птицы. К сентябрю они собираются в стаи и начинают постепенно откочевывать на юг. Не так уж приятно покидать родные просторы, да холода и бескормица гонят пернатых странников в дальние края, где пережидают они трудное зимнее время.

И опять придет весна, и так же над тростниками в плавном полете будут таять вдали белые крылья. Одетые в чудесный наряд птицы будут хлопотать у гнезд, поражая взор необычным своим украшением - эгретками. Вот из-за этих-то красивых перьев-эгреток судьба белой цапли сложилась трагично.

Привлекая своим изяществом и красотой, ажурные эгретки цапель, крылья крачек, перья других птиц украшали шляпы модниц Европы и Америки. Ради прихоти моды, ради исполнения капризов гремели выстрелы во все времена года.

Передовые ученые России, охваченные тревогой за судьбу пернатых, в 1912 году организовали экспедицию в дельту Волги. Ее возглавил профессор Борис Михайлович Житков. Здесь он увидел разорение уникальной природы, массовое уничтожение птиц. Он писал в книге "О промысле и охране птиц в дельте Волги": "Нужно надеяться, что со временем в России основаны будут и обширные казенные резерваты по типу североамериканских, назначенных для охраны и разведения зверей и птиц".

Но мечты ученого осуществились лишь в 1919 году с созданием Астраханского заповедника. Цапли были тогда на грани полного исчезновения. Уцелевшие гнездовья птиц были взяты под охрану. Это не замедлило сказаться на увеличения поголовья. На охраняемых заповедных участках цапли, каравайки, колпицы вновь образовали колонии, стали спокойно размножаться. К 1935 году число белых цапель в заповеднике уже достигало 1070. Сейчас их в дельте Волги более пяти тысяч. Опасность им уже не грозит. Цапли, как и другие птицы, широко расселились за пределы заповедника, образовав многочисленные колонии в култуках и на островах в приморской части. Однако они сохранили величайшую осторожность и, едва завидев человека, стремятся улететь прочь.

Д. Бондарев, журнал "Юный натуралист" - 1987-4