Смирные медведи

Май был на исходе, а весна только что начала вступать в свои права. Потеплело. Вокруг деревьев появились воронкообразные проталины. Снег, хотя и лежал мощным пластом, посерел, осел и начал таять. Реки и заводи постепенно освобождались ото льда. Набирая силу, зажурчали ручьи. Спешили к местам гнездовий водоплавающие. Свежие следы зайцев, горностаев, лисиц и даже росомах и выдр встречались тут и там. Но, пожалуй, больше всех наследили медведи. Я давно мечтал посмотреть, как ведут себя после долгого, сна медведи Камчатки. И однажды мне повезло.

Мы, я и проводник Гена, налегая на весла, спешили подняться как можно выше по реке Жупановке, к берегам которой, во словам охотников, весной спускаются с гор медведи. Жупановка - река неширокая, но глубокая и весной полноводная. Справа и слева впадает в нее множество ручейков и речек. Места кругом безлюдные, дикие. Но промысел пушных зверей и медведей ведется там исстари, и медведи в тех угодьях с человеком предпочитают не встречаться. Мы решили прибегнуть к испытанному способу наблюдения. Для этого надо было подняться вверх по реке, а потом бесшумно сплавить лодку по течению.

К концу четвертого дня речка потерялась среди гор, поросших преимущественно каменной березой и кедровым стлаником. Решили остановиться на ночлег. Огляделись. Свежие следы медведей и росомахи хорошо были заметны. Зная росомаху как весьма ловкого и дерзкого зверя, способного за ночь оставить без продуктов всю экспедицию, съестное перенесли в палатку. Спали по очереди.  

Ночью шел обильный снег, это было нам на руку. В обратный путь отправились утром. Лодка, управляемая одним веслом кормчего, бесшумно скользнула вниз по течению. Не проплыли и километра, как на левом берегу реки увидели свежий след медведя, а муть дальше, за поворотом, и самого хозяина тайги. Это был очень крупный зверь. Он усердно разрывал мощными лапами слежавшийся снег и, видимо, не очень-то заботился о своей безопасности. Пороет с минуту, потом посмотрит по сторонам, как бы отдавая дань природному инстинкту самосохранения, и опять за работу. Не раз мишка смотрел в нашу сторону, но ничего опасного не замечал. И лишь когда лодка приблизилась к нему метров на десять, он, вскинув голову для очередного профилактического осмотра, вдруг увидел нас и, рявкнув от испуга, исчез в зарослях стланика.

Причалили. Вытащили лодку на берег и пошли тропить зверя. И вот тут-то все мои прежние представления о поведении бурого медведя зимой были начисто опрокинуты. Мы привыкли считать его хитрым и осторожным зверем, избегающим оставлять свои следы на снегу. Этим, например, и объясняется, что большинство медведей залегает и берлогу до снегопада. А если зимой его потревожат лесорубы или "под бок" подойдет вода и зверь будет вынужден идти по снегу, перед каждой лежкой, да и просто по пути он так путает следы, что даже опытный охотник не всегда разберется. А здесь медведи ходили по свежей пороше так же вольно и беззаботно, как по чернотропу.

Голос: Ursus_arctos.wav - 48 Kb,
Ursus_arctos2.mpg - 21 Kb,
Ursus_arctos3.mpg - 9 Kb

Такое пренебрежительное отношение камчатских медведей к маскировке своих следов чем-то напоминало поведение шатунов. Так называет медведей, не накопивших с осени достаточного количества жира и поднявшихся среди зимы из берлоги от голода. Такие звери не петляют, идут куда придется и нападает не только на животных, но и на человека. На Камчатке шатунов практически нет. Правда, одиночных зверей, покинувших зимой берлогу, можно встретить, но это либо больные, либо кем-то потревоженные. Обычно, накопив жир, медведи при первой же возможности залегают и спят до весны. Выходят из берлог еще по снегу сильно истощенные и голодные, но не настолько обезумевшие, чтобы бросаться на всех и вся. В поисках пищи одни идут к теплым ручьям, где всегда зеленеет трава, которую они едят, как коровы. Другие к речкам и ключам за снулой рыбой, а третьи и берегу океана в поисках даров моря.

Но, видимо, большинство камчатских медведей первое время, выйдя из берлог, питаются у термальных источников и ручьев главным образом шеламайником, лабазником камчатским - крупным растением с мощным корневищем и толстыми стеблями.

Итак, мы шли по следам огромного медведя. Много раз их пересекали следы медведей поменьше; но гигант, как правило не обращал на это внимания. Все звери, и большие и малые, шли к ручью, где их привлекала трава.

Остановились на берегу ручья и стали в бинокль осматривать местность. Вскоре заметили нашего гиганта. Он сидел около узкой полоски шеламайника и загребал лапой, как серпом, стебли, листья растений.

В середине мая у термальных источников мы встречали медведей, пасшихся на шеламайниках и в черте Кроноцкого заповедника. Видели их весной и местах, где оставались с прошлого года отнерестившиеся, а потом погибшие лососи. Там медведи старательно обшаривали все бочажки и ключи, и зачастую не безрезультатно. Медведи, живущие близ океана, шли к его побережью и питались выбросами моря.

Тихий океан славится большими приливами и отливами, так что ведет далеко не тихий образ жизни, особенно осенью и весной. Погибшие животные и даже чуть живые существа выносятся его волнами на берег. Если берег пологий, то, отхлынув, вода оставляет на нем уйму разного корма. Не случайно после отливов туда летят огромные стан ворон, идут лисицы, медведи. Волны выбрасывают на берег иногда и крупных животных.