Серая ворона (Corvus cornix)

"Преобразователь" природы задумался: что делать с обнаглевшими серыми воронами? Впрочем, он мог и не напрягать извилины - другого способа как-то повлиять на численность тех или иных животных, кроме уничтожения, он никогда не знал и не знает. И вновь загрохотали ружья, а охотникам за сданные вороньи лапки стали вручать льготные лицензии на отстрел ценной дичи. Забегая вперед, скажу, что ни к каким заметным успехам на "вороньем"фронте пальба не привела.  

На численность ворон, в той же Москве, повлияли не ружья, а метлы. Их численность в столице за последние 3-4 года заметно снизилась потому, что резко подорожали продукты питания и хлеб и колбасу перестали тоннами выбрасывать на каждую дворовую помойку. Дворников же принудили убирать не узкие тропки посреди тротуара, а весь город в целом. Вороны же, в ответ на стрельбу, презрительно каркнули: Фигушки! Мы вам не соколы-ястребы, мы умные! И это чистая правда. Ум помог им освоиться в непривычной городской среде, он же помог им выстоять под ружейными залпами. Птица очень быстро сообразили, какой гадости от какого человека можно ожидать, и стали принимать превентивные меры безопасности. Понаблюдайте сами за этими птицами.

Если вы просто идете по улице, вороны вас, кажется, просто не замечают и могут подпустить на 2-3 метра. Но стоит остановиться и пристально посмотреть на них, они тут же отскочат метров на 10. Нагнетесь за камнем, и расстояние увеличится до 20 метров.

Силы человека и его "снайперские" возможности воронам прекрасно известны. Выйдите из дома с ружьем и я очень удивлюсь, если вы встретите хотя бы одну ворону ближе 100-150 метров (расстояние прицельного выстрела из охотничьего ружья).

Вороны не просто сообразительны, они способны учить и учиться. Если одна ворона догадается, что сухарь, размоченный в луже, есть гораздо удобнее и приятнее, эти знания станут достоянием всей стаи. Если одна серая плутовка научится отгибать вскрытый "язычок" консервной банки, чтобы полакомиться остатками, эту науку вскоре освоят и ее товарки. Поведение ворон всегда адекватно ситуации. К примеру, к кошкам они равнодушны - раз их трудно заклевать и съесть, пусть гуляют сами по себе. Мурлыки, помятуя о массивных вороньих клювах, тоже не спешат стать Нельсонами или Гомерами. Но это касается взрослых, здоровых кошек, а стоит на виду голодной вороньей стаи появиться больному, ослабленному котенку, те мысленно потирают от удовольствия лапы: Ура! Сегодня на обед кошатинка! Чувство ситуации у ворон появилось не вчера. Случайно мне попалась заметка замечательного русского биолога Петра Александровича Мантейфеля, датированная 1932 годом. Тогда городские вороньи "цивилизации" были только на пути к процветанию. Вот что он пишет: "Однажды, в мороз, служащий зоопарка сменял воду в бассейне у пеликанов (внутри здания) и над струей воды, стекающей оттуда по снегу в пруд, поднимался пар. Это прельстило стаю воробьев, которые на свою беду стали купаться. Их перышки намокли и быстро начали обмерзать. Скоро стая с трудом разлетелась по деревьям. Вороны, находившиеся неподалеку и не обращавшие до того никакого внимания на юрких воробушков, заметили отяжелевший полет обмерзающих купальщиков и сейчас же бросились их преследовать, превратившись в сильных и активных хищников. Меньше чем в десять минут почти вся стая была переловлена и растерзана слетевшимися воронами". Как явствует из заметки, речь идет уже вполне сформировавшейся городской популяции ворон, причем успевших перейти на стайный образ жизни.

Кстати, хищные птицы - гроза одиночных ворон, против стаи бессильны. Я не раз наблюдал, как группа ворон "отделывала" ястребов и средних соколов так, что от них перья летели. Меня же всегда интересовал вопрос: вороны резко поумнели, перейдя на "общественный" образ жизни, ли они достаточно разумны даже если живут поодиночке? Ответить на него было бы легко, переместившись на полтора столетия назад. Увы, машина времени пока не изобретена, а большинство биологов прошлого не баловали ворону вниманием.

Все же мне удалось удовлетворить любопытство. Помог второй том книги "Птицы Киргизии". В этой республике дела с хищными птицами обстоят не так плачевно, как в европейской части России. Там нет наших мегаполисов с многомиллионным населением, а местное население, в большинстве многодетное, просто не может позволить себе выбрасывать тонны съестного на помойки. То есть, сейчас у них вороны находятся приблизительно в таких же условиях, как у нас полтора столетия назад. Автор книги господин Шакуров подтвердил подобное предположение. Он пишет, что вороны в Киргизии немногочисленны и огромных стай, естественно, не образуют. В то же время автор утверждает: "Если вороновые никак не выделяются среди птиц - ни размерами, на красотой, ни голосом, - то по уму им нет равных не только среди птиц, но и среди зверей. С ними по сообразительности могут тягаться лишь псовые, медведи, дельфины и человекообразные обезьяны". Так же, как волки, дельфины, обезьяны, вороны способны к согласованным групповым действиям.