Ласка (Mustela nivalis)

Свет остывшей ущербной луны и серый, долгий рассвет не позволили разглядеть как следует странного зверька, хотя по росту его можно было принять за водяную крысу. Ей бы сейчас под настом рыться, а не бегать по белому снегу, рискуя собственной жизнью: еще не спрятались в дупла черноглазые неясыти. Но когда поднялось солнце, короткими голубыми тенями на лугу и реке обозначилась четкая цепочка двойных следочков, которые рассказали, что с того берега на этот несла свою тяжелую добычу ласка. Белизна ее шерстки выделяется на искрящемся снегу только в солнечную погоду. В снегопад же, в сумерках и ночью, если бы не черные кончик носа и глаза, была бы ласка настоящим невидимкой.

Обегая ночью свой охотничий участок, ласка или почуяла, или услышала под коркой наста водяную крысу и, прокопав острыми коготками лаз, проникла в подснежный лабиринт ее ходов. Настигнув и без долгой борьбы придушив хозяйку, она через тот же лаз вытащила жертву наверх и понесла ее через всю пойму в свою нору метров за триста. Почти напрямик, лишь обогнув по льду открытую воду быстряка, вернулась она к тому месту, откуда вышла на охоту. Добычу держала в зубах, несла на весу, ни разу не остановившись, ни разу не передохнув. Какая сила, какая выносливость! Ласка - самый маленький охотник среди хищных зверей мира, а несла в зубах не очень удобный груз вдвое тяжелее самой себя. И скакала с убитой взрослой крысой почти обычным аллюром, а рядом с ее следами на каждом прыжке оставались на снегу две черточки от задних лап и третья - от короткого хвоста добычи.

У полевок, мышей и крыс нет более опасного врага, чем ласка. От нее нет им спасения и защиты нигде, потому что в любую из нор она проникает так же легко, как и хозяин, не расширяя ее по своему росту, как делают это хорьки. В любую щель, куда удалось протиснуться мыши, пролезет гибкая и тонкая, как змея, ласка. В снегу исчезает так же мгновенно, как береговушка в утреннем тумане. И там, где с осени в крепком мышином поселении появится хоть одна ласка, она так опустошит норы, что весной не найдешь и следов грызунов.

Ласка - охотник в самом правильном и хорошем смысле этого слова. Она ест только то, что поймала или убила сама, и никогда не подбирает чужую добычу. Не убивает больше того, что может съесть. Пожалуй, для ласки важнее не где она находится, а что у нее есть. Она нисколько не дичится в неволе, спокойно и даже как-то вежливо берет из рук корм, пьет, а сытая, тут же засыпает, не обращая ни на кого и ни на что внимания. И так ведет себя не только молодой зверек, но и взрослая ласка.

Лазая всю зиму по мышиным норам, по чердакам, сеновалам и сараям, ласка сохраняет в чистоте белизну своей шубки до весны, до линьки. Но несмотря на такую покровительственную зимнюю окраску, белый охотник редко оставляет следы на снегу. Он там, где его добыча: под снегом, в подполье, в стогу или конюшне. Это единственный хищник, который одинаково охотно живет и в самом глухом лесу, и около скотных дворов, и даже в большом городе, успешно конкурируя с кошками.

В одну из предвоенных снежных зим, когда сугробы на воронежских улицах поднимались до крыш одноэтажных домов, каждый день по наружным подоконникам нашей школы бегала ласка. Перебегая от окна к окну, белый зверек безбоязненно разглядывал классы первого этажа, не пугаясь наших криков, стука в стекло и даже шапок, которыми бросали в нее. А когда ласка, становясь на задние лапки, прижимала передние к груди или опиралась ими о стекло, то выглядела настолько удивленной и послушной, любопытное, как у большинства ее куньей родни, выражение черноглазой и черноносой ее мордочки было настолько добродушным, что мы были готовы открыть окно и впустить ее в класс.