Как защищаются змеи?

Большинство змей обладает удивительным приспособлением — покровительственной окраской. Всякого, кто когда-нибудь сталкивался со змеями в пустыне, в горах, а особенно в тропическом лесу, не могла не поразить окраска этих животных. Шкура змей редко бывает однотонной. Обычно она украшена сложным узором, напоминающим в одном случае геометрические фигуры, в другом — старинные орнаменты.

Но каким бы ни был этот узор, он всегда так расположен вдоль длинного узкого тела, его краски сочетаются таким образом, что животное как бы сливается с окружающей обстановкой. Маскировка многих змей, особенно тропических, настолько совершенна, что делает их полностью незаметными не только для врагов, но и для их жертв. Змея не может быстро передвигаться на большие расстояния, преследуя добычу, поэтому ей весьма важно подкрасться к жертве незаметно или поджидать ее, оставаясь невидимой.

Насколько покровительственная расцветка помогает змеям оставаться невидимыми, я убеждался много раз. Однажды на Кавказе, неподалеку от Сочи, я и мои товарищи ловили ядовитых змей. Нас особенно интересовала кавказская гадюка (Vipera kaznakovi). Эта змея, небольшая, но довольно ядовитая, имеет удивительно красивую окраску: на апельсиново-оранжевом или кораллово-красном фоне вдоль спины тянется темно-коричневая зигзагообразная полоса. Нам предстояла трудная задача — отыскать эту змею среди красновато-бурых скал и почти такой же по цвету почвы. Сложность этой задачи стала очевидной только на месте. После трехдневных бесплодных поисков мы обнаружили лишь одну гадюку, и только потому, что я наступил на нее нечаянно. Здесь помогла гадюке не только ее окраска, но и способность замирать на месте в случае опасности.   

Еще более удивительна защитная окраска тропических видов змей. У них она сочетается иногда со способностью к неподвижности, подражательному сходству и притворству. В лесах Центральной и Южной Америки, тропической Африки к Юго-Восточной Азии некоторые виды змей приспособились к древесному образу жизни. X. Котг так описывает эту способность змей в своей книге «Приспособительная окраска животных». «Только те, кто наблюдал их в естественном местообитании, могут оценить, насколько изумительно сочетается их внешность и инстинкты, создавая обманчивое сходство с зелеными побегами или мертвыми лианами, свободно извивающимися среди листвы. Прекрасный пример представляет бронзовая остроголовая змея (Oxybelis acuminatus). Этот вид, имеющий зеленую, серую или бурую окраску, обладает узкой заостренной головой, чрезвычайно вытянутым телом и длинным, суживающимся к концу цепким хвостом... Первый же экземпляр, на который я наткнулся близ Пара, был для меня откровением в области покровительственной окраски... Серовато-бурая по окраске, испещренная серебристо-бурыми пятнами и маленькими отметинами цвета сепии, с мелкими чешуями, находящими друг на друга столь плотно, что их границы становятся неразличимыми, эта змея воспроизводит с замечательной точностью цвет, строение поверхности и общую форму лианы». Далее Котт сообщает о способности этих змей «замирать», горизонтально вытянув на весу переднюю часть тела на 30 см, что требует большого мышечного напряжения и регуляции.


Плетевидные змеи, живущие в лесах Индии, Индонезии, Африки, не менее совершенны как по своей защитной окраске, так и способности замирать. Маскировка — важнейшее, но не единственное средство защиты у змей. Не меньшую роль играют и угрожающие сигналы, а также демонстрации. Некоторые виды змей в добавление к шипению с силой бьют хвостом о землю, бросаются в сторону врага. В случае опасности африканская серая древесная змея принимает устрашающую позу: поднимает переднюю часть тела и сильно раздувает шею. В этой позе поперечная волосатость шеи больше бросается в глаза.

Поразительное впечатление производит зеленая древесная змея, которую едва можно отличить от лианы, когда она поднимает вверх переднюю часть тела, и ее раздутая резко окрашенная шея показывается среди листвы. Впечатление еще более усиливается благодаря своеобразным движениям киноварно-красного языка с блестящими черными кончиками. В состоянии возбуждения язык с плотно прилегающими друг к другу кончиками далеко высовывается вперед. Затем змея медленно изгибает язык кверху, причем кончики его далеко растопыриваются. Часто змея касается собственного лобного щитка внутренней поверхностью широко расставленных в стороны кончиков языка. Затем язык снова медленно изгибается обратно внизу его кончики опять медленно складываются. Это повторяется раз 10—12, но всегда медленно, как будто бы животное делает поклоны. Затем раздраженная змея внезапно бросается вперед, чтобы укусить нарушителя покоя.

Древесная змея всегда настороже. В то самое мгновение, когда ее заметишь, игра далеко раздвоенного языка показывает, что она уже увидела человека. В случае необходимости животное спасается бегством вверх по ветвям и листьям с такой легкостью, что они едва прогибаются.

В Индии, увидев однажды древесную змею, я застыл возле нее, не шелохнувшись, и решил выяснить, как долго она сможет сохранить позу измятой и перекрученной пружины—высохшей лианы. Эта встреча произошла на юге страны, в Майсуре, где полуденное солнце печет нещадно, и змея изнывала, вероятно, от палящих лучей не меньше меня. Прошло немало времени, меня уже жгли комары, а змея не шевелилась и не выдавала себя ни единым движением. В конце концов, потеряв терпенье, спустя полчаса я не выдержал и громко крикнул. В тот же миг змея исчезла в ветвях дерева.

Существует глубокое заблуждение, будто змеи обладают гипнотическим взглядом. Они якобы в состоянии даже гипнотизировать жертву, приводя ее в состояние оцепенения, в котором жертва — будь то птица или какой-нибудь зверек — чуть ли не сама идет в пасть змеи.

Доказательства о наличии гипнотического взгляда у анаконды (Eunectes murinus) совсем не убедительны. Не только капибара, но и самый храбрый из охотников, наблюдавших эту сцену, вероятно, из хорошего укрытия и не слишком близко, оцепенел бы от страха, если перед ним внезапно появилась огромная анаконда. Если анаконда загипнотизировала капибару, то зачем ей понадобился «молниеносный прыжок» и столь же молниеносное ломание костей у несчастной свинки? Оцепенение возникает именно от неожиданности нападения змеи на свою жертву. Я много раз наблюдал за охотой змеи и всякий раз поражался тому, как бесшумно, ловко и незаметно подкрадывается она к намеченной жертве, с какой быстротой и неожиданностью кидается на нее. Кроме того, большинство змеи, особенно крупных, охотится с наступлением темноты, так что о гипнотической силе их взгляда и речи быть не может.

Одна из любопытнейших форм защиты у змей — притворство. Крючконосая змея в тех случаях, когда ей не помогают шипение и раздувание шеи, вдруг неожиданно поворачивается на спину и лежит неподвижно, словно мертвая. Очевидно, враги змеи считают ее мертвой только тогда, когда она выставляет напоказ светлоокрашенную брюшную поверхность. Мертвыми змеями они пренебрегают.

Не менее замечательны защитные свойства и у других неядовитых змей. В момент опасности они с удивительной точностью подражают ядовитым змеям. Для этого они принимают угрожающие позы, грозно и громко шипят, даже нападают первыми. Неядовитая коралловая змея, живущая в Южной Африке, в минуту обороны выглядит настолько агрессивной, что отбивает всякую охоту у нападающего продолжать наступление. Неядовитый подражатель в момент защиты шипит, выбрасывает тело вперед и пытается укусить врага, хотя на верхней челюсти и не имеет ядовитых зубов. Столь смелой защитой змея обращает недруга в паническое бегство. Другая неядовитая змея, обитающая на острове Куба, в минуту опасности поднимает переднюю треть туловища и раскрывает «капюшон» так, как это делает очковая змея.


В Западной части Южной Америки обитает королевский питон (Python regius), достигающий в длину полутора метров. Эта безвредная, ловкая и сильная змея в минуту опасности с поразительной быстротой свертывается, превращаясь в тугой шар, напоминающий футбольный мяч. В таком довольно неудобном для него положении удав остается до тех пор, пока не убедится в полной безопасности. Там же встречается близкий к удаву-мячику короткий и тонкий удав, названный местными жителями двухголовым. Свое название он получил из-за того, что оба конца тела змеи кажутся одинаковыми: трудно понять, с какой стороны у него голова и в какую сторону змея поползет.

На двухголового удава похожа безногая ящерица амфисбена (Amfisbaena), близкая к европейским веретеницам. Бразильцы убеждены в том, что амфисбена чрезвычайно ядовитая змея и что, встречаясь с человеком, нападает на него. Это совершенно неядовитое животное достигает в длину всего 40 см и имеет цилиндрическую форму. У амфисбены, строго говоря, нет шеи, тупой хвост такой же формы, как и голова. Внешний вид и способность ползать назад не хуже, чем вперед, послужили поводом к россказням о том, что у амфисбены две головы, по одной с каждого конца. Живут эти удивительные животные в муравейниках.

У змей нет голоса, и в случае приближения врага они не в состоянии кричать или рычать, как это делает, защищаясь или предупреждая о возможном нападении, другие животные. Они могут лишь шипеть, а гремучие змеи — сотрясать трещоткой. В Мексике мне не раз приходилось слушать этот характерный треск. И всякий раз он вызывал у меня весьма неприятные ощущения, может быть, именно от того, что трещала ядовитая змея.

Шипение нашей среднеазиатской кобры (Naja oxiana) обычно сочетается с возбуждением, сопровождающимся броском в сторону врага — попыткой нанести укус. Больше всего оно напоминает чихание. Шипение это настолько характерно, что всякий, кто услышит его хоть раз, запомнит надолго. Шипение гюрзы (Vipera lebetin) можно сравнить со звуком, издаваемым воздухом, вырывающимся из отверстия ручного велосипедного насоса.

Своеобразное хриплое шипение издают змеи, встречающиеся в Северной Америке. Хриплость шипения обусловливается присутствием надгортанника, налегающего на голосовую щель в виде тонкой подвижной крышки. У других змей он отсутствует или только намечен в виде маленького узелка.

Совершенно иное происхождение угрожающего звука у ядовитой песчаной эфы (Echis carinatus). При встрече с врагом эфа сворачивается полукольцом, в средину которого она прячет голову. Трением боковых чешуи, снабженных зубчатыми ребрышками, змея производит звук, напоминающий не то шорох двух трущихся друг о друга листов наждачной бумаги, не то звук шипящих на раскаленной сковородке капель воды. Время от времени раздраженная змея стремительно выбрасывает вперед переднюю треть тела с намерением укусить врага. Очевидно, что сами по себе шипение и треск, издаваемые змеей, означают: не тронь меня, я здесь, уходи. Если враг не уходит, пытается напасть, змея переходит к атаке, пуская в ход ядовитые зубы, продолжая шипеть или трещать с удвоенной силой.

Литература: Е Ф. Ф. Талызин «Ядовитые животные суши и моря». Издательство «Знание», Москва, 1970