Хвостатые гидpостpоители

Обычно бобры валят деревья диаметром до 20 сантиметров. Над более толстыми лесные "дровосеки" трудятся несколько ночей подряд. В качестве "бобрового рекорда" зарегистрирован тополь высотой 27 метров и полутора метров в поперечнике, который они однажды "спилили" в Британской Колумбии.

Работают гидростроители часто вдвоем: пока один грызет, другой отдыхает и наблюдает за обстановкой. Вообще бобры предпочитают валить деревья, стоящие у самого уреза. Если же ствол не падает сразу в воду, они разрезают его на чурбачки, которые стаскивают в речку и сплавляют к месту строительства плотины. Причем, чем толще дерево, тем короче "дровосеки" делают их. Для транспортировки древесины бобры роют каналы глубиной до полметра. Но дальше 200 метров от берега деревья не валят. При среднем темпе работ на то, чтобы построить запруду длинной 10 метров, у бобровой семьи уходит примерно одна неделя.

Кстати, существует поверье, будто хвостатые "дровосеки" способны заранее рассчитать, как и когда упадет дерево, и поэтому ни один бобр никогда не бывает придавлен падающим стволом. Однако это не соответствует действительности. Случается, хотя и редко, по рухнувшее дерево убивает зверька. Но подобные происшествия бывают и на лесоповале и с людьми.

Впрочем, "бобровые ЧП" ничуть не умаляют их поразительных "инженерных талантов". Можно лишь гадать, каким образом этим гидростроителям удается определить критическую силу течения, которая требует возведения дополнительных дамб-волнорезов. Или рассчитать при "распиловке" стволов предельную длину чурбачков в зависимости от толщины, чтобы они не получились неподъемными. Кстати, комель бобры часто оставляют лежать на берегу, правда ошкурив его и съев кору.

Можно привести и другие аргументы против главенствующей роли инстинктов в поведении бобров. Взять хотя бы устройство их подземных жилищ. Большую часть в нем занимает жилая камера, которую от входа отделяет "передняя", а рядом располагаются "хозяйственные помещения". Ее стены изнутри старательно разравниваются. Ширина такой камеры немногим более метра, высота - 40-50 сантиметров. Пол обязательно находится на 20 сантиметров выше уровня воды. Если она в реке поднимается, бобр приподнимает и пол. Для этого ему достаточно соскрести с потолка соответствующее количество земли и утрамбовать ее.

Потолочное перекрытие в бобрином подземелье оставляется такой толщины, что выдерживает несколько человек. Однако, когда хозяевам приходится раскапывать нору вверх, они обязательно укрепляют его, натаскивая наверх кучи веток и хвороста. Если же водное зеркало поднимается все выше и выше, то случается, что в конце концов превращается в островок.

Иногда бобры специально возводят такие островки посреди своих водохранилищ. Для этого укладывают под водой ветви друг на друга, скрепляя их илом, пока искусственный островок не будет возвышаться на метр, а то и на два над поверхностью воды. Стены хатки "цементируют" - тщательно обмазывают глиной, так что она превращается в настоящую крепость. А вот потолок оставляют воздухопроницаемым, чтобы проветривалось жилое помещение. Несмотря на это, спутанные и переплетенные между собой ветки надежно защищают хозяев от нападений хищников. Даже если нанести визит вздумает медведь, прежде чем он проникнет внутрь, обитатели хатки успеют ускользнуть через подводные коридоры.

В повседневном обиходе бобры очень чистоплотны, никогда не засоряет своими экскрементами жилых помещений, а выделяют их только в воду. Для детенышей они устраивают мягкие постели из тонко нагрызенных стружек.

Бобрята появляются на свет зрячими и покрытыми шерстью. Материнское молоко сосут около двух месяцев и растут буквально на глазах. Причем во время кормления самка заботливо подкладывает свой хвост под малышей, чтобы те сидели на теплой подстилке.

И вот тут уместно еще раз вернуться к вопросу о роли сознательного элемента в поведении бобров. Казалось бы, в силу своего образа жизни, неразрывно связанного с водой, умение плавать у них должно быть врожденным. На самом деле этому их учит мать. На первых порах она поочередно носом сталкивает малышей в подводный коридор и какое-то время не пускает обратно, заставляя барахтаться в воде. Уже после нескольких уроков плавания бобрята овладевают этим искусством. Но, если семейство плавает в реке и возникает какая-то опасность, мамаша унизит их, посадив для быстроты на свой хвост.

Конечно, не следует переоценивать элемент рассудочности в поведении бобров, как, впрочем, и других животных. В зоопарках, например, они, как правило, ведут непримиримую борьбу с администрацией, всячески затыкая и заделывая стоки для воды в своих искусственных бассейны. Эти стоки прямо-таки не дают покоя хвостатым "гидростроителям". Но тут уж ничего не поделаешь: дают себя знать инстинкты.

Источник: Сергей Демкин, газета "Птичий рынок"