При последующих разведениях все они в разной мере демонстрировали искусственно вызванное изменение способа размножения. Приобретенные признаки, по свидетельству Каммерера, передавались по наследству, а не вырабатывались каждый раз снова. Из этих экспериментов Каммерер заключил, что они продемонстрировали «наследование приобретенных признаков в той мере, в какой только можно пожелать». Другой эксперимент с обыкновенной саламандрой был связан с возможностью изменения ее окраски.
Обыкновенная саламандра - очень красивое животное: по ее черному телу разбросаны большие желтые и оранжевые пятна. При этом известно, что при выращивании саламандры на светлом фоне желтый рисунок проявляется сильнее, а при выращивании на темном фоне - слабее. Целью опытов Каммерера стала попытка выяснения наследования изменений окраски особей, выращивавшихся на разном субстрате. Первая группа саламандр выращивалась на черной почве, а другая на желтой. Эксперимент длился 11 лет! Согласно сообщению исследователя в первой группе желтые пятна постепенно уменьшались и по достижении половой зрелости в возрасте около 6 лет стали очень маленькими. Во второй группе желтые пятна, напротив, увеличивались и превратились в желтые полосы. Таким образом, здесь Каммерер проделал то, что повторяют и другие.
Жаба повитуха (Alytes obstetricans)
Полученные результаты свидетельствуют о том, что указанные изменения окраски определяются не прямым химическим или фотохимическим действием среды, а реализуются через центральную нервную систему животного. Однако сенсационные данные были получены во второй части опыта по наследованию приобретенного признака. Потомство саламандр, адаптированных к черному цвету, выращиваемое на черной почве, родилось с единственным рядом мелких желтых пятен вдоль середины спины, которые оказались мельче, чем у родителей, и почти исчезли по мере роста саламандр. Напротив, потомство родителей, адаптированных к желтому цвету, помещенное на желтую почву, родилось с двумя симметричными рядами желтых пятен, которые позже объединились в две широкие желтые полосы. В третьем поколении саламандры сверху были окрашены в «однообразный канареечно-желтый цвет». Позже Каммерер писал, что для него стало неожиданностью, что во втором поколении хаотично разбросанные желтые пятна саламандр выстроились в стройные полосы. Нет смысла вдаваться в дальнейшие детали экспериментов, например, выращивание половины потомства родителей, адаптированных к желтому фону, на черной почве и, наоборот, перекрестное скрещивание потомков, трансплантация яичников и т.п. с целью выяснения соответствия ламаркизма законам Менделя. Часть из этих опытов, по словам ученого, удалась, часть - нет, но проверить это оказалось невозможным - как уже было сказано, разводить саламандр в неволе на протяжении многих поколений никогда и никому, кроме Каммерера, не удавалось.
Однако наибольшую сенсацию вызвали опыты ученого с жабой повитухой (Alytes obdtetricans). Это небольшое земноводное живет в Западной Европе и обладает уникальным способом размножения. В отличие от многих других бесхвостых амфибий спаривание у жабы-повитухи происходит не в воде, а на суше. В это время самец удерживает самку своими передними конечностями, та откладывает яйца, а самец их оплодотворяет. У земноводных, размножающихся в воде, самка во время спаривания может выскользнуть из объятий самца. Чтобы избежать этого, у самцов имеются так называемые брачные мозоли - небольшие шершавые припухлости эпидермиса, расположенные обычно на передних конечностях. Однако у самца жабы-повитухи их нет: при спаривании на суше кожа самки остается сухой и довольно шершавой, поэтому риск, что она выскользнет из объятий, гораздо меньше. Спаривание у повитух может длиться долго, иногда несколько недель, и все это время самец, несмотря на отсутствие брачных мозолей, удерживает самку. При этом он наматывает постепенно выделяющуюся икру на свои задние ноги, а потом таскает ее с собой, пока не придет пора вылупляться головастикам, и тогда отправляется в воду.
Каммерер решил заставить жабу-повитуху в течение нескольких поколений спариваться, подобно другим бесхвостым земноводным, в воде, чтобы добиться развития брачных мозолей и их наследования. Основой для этого было логичное предположение, что у предков жабы-повитухи спаривание происходило в воде и были брачные мозоли - они и должны были проявиться при эксперименте как атавизм. Интересно отметить, что хотя сам Каммерер не считал опыт с жабой-повитухой решающим для доказательства наследования приобретенных признаков, его главный оппонент, профессор Уильям Бэтсон, придерживался противоположного мнения. Так что в глазах противников Каммерера именно этот эксперимент имел решающее значение. Ученый поместил повитух в террариум с весьма высокой для этих земноводных температурой воздуха (25-30°С) и относительно прохладной водой в бассейне. Не будучи теплолюбивыми, жабы были вынуждены проводить в бассейне все больше и больше времени и в конце концов спарились в воде. Однако кладка, отложенная самкой, не приклеилась в воде к ногам самца, упала на дно, и большинство яиц погибло. Удивительно, но Каммереру удалось получить из оставшихся яиц головастиков и дорастить их до маленьких жаб!
